Украинский язык
Рускоговорящі умышленно нагнетают свои эмоции относительно закона о языках, который еще не принят
Но уже намеки про 1937 год, а кто-то говорит, что пойдет вешаться, пока за ним не пришли (кто должен прийти и почему?), кто мелет бред (а нас что – в топку?), кто-то пугает страшной лютой и непримиримой Ницой, кому-то она уже снится в ужасных нічницях и т. д. Кто-то уже лепечет, что новый закон ведет к расколу страны.
Какого раскола? Русифицированные города отделятся от украинских сел? Вот расцарапывания невидимых ран особо впечатляет. Потому что ран еще нет, а визг, как в пасхальных поросят.
А еще предвещают упадок украиноязычной прессы и глянцевые украиноязычные журналы не выживут. Как же выживают глянце у тех наций, которые в десять раз меньше по численности украинцев? Как там с глянцями в Дании, Норвегии, Финляндии, Словакии, Хорватии? А в Прибалтике? А в Исландии?
Там даже сериалы прекрасно выживают на родном языке. Исландия с населением в 250 тысяч продуцирует фильмы и сериалы, которые Россия покупает и дублирует.
А где вы были все, такие обеспокоенные, когда принимался закон Гадіка-Пидрахуя? Кто-то из вас где-то пикнул? Кто-то вопил, что аборигенов зажимают?
Нет, вам было комфортно. Вам всегда было комфортно. И тогда, как украинских фильмов не было вообще, и теперь, когда большинство из них и дальше на русском.
А когда мы начинаем протестовать против того, что на украинском языке отказываются обслуживать в магазинах или кафе, то потомки «освободители» советуют нам тупо не ходить туда, где нас унижают. Потому что другого выхода они для нас не видят. А это все равно, что загнать нас в наше украинское гетто, как негров. Черные ходят в свои заведения, белые – в свои. И всем очень комфортно.
После столетий тотальной русификации закон о украинский язык должен быть только радикальным и не более уступчивым, чем во Франции или Польше, хотя они и близко не пережили того, что мы.